Партия Рефах (Партия благоденствия) и другие против Турции

Функция недоступна

ПАРТИЯ РЕФАХ (ПАРТИЯ БЛАГОДЕНСТВИЯ)

И ДРУГИЕ ПРОТИВ ТУРЦИИ

Заявления 41340/98, 41342/98, 41343/98 и 41344/98

Решение Большой Палаты от 13 февраля 2003 г.

КРАТКОЕ ИЗЛОЖЕНИЕ ОБСТОЯТЕЛЬСТВ ДЕЛА

А. Основные факты

Политическая партия была распущена на основании того, что она стала центром антиконституционной деятельности.

В. Решение Суда

Европейский суд постановил, что программа политической партии в поддержку изменения конституционного устройства государства должна соответствовать двум условиям: 1) использованные средства должны быть законными и демократичными; 2) предложенные изменения должны соответствовать основополагающим демократическим принципам. Суд признал, что роспуск партии действительно соответствовал "насущной социальной потребности" в защите демократических основ общества, так как, давая принципу секуляризма новое значение, лидеры партии заявили о решении установить плюрализм правовых систем, основанный на разных религиозных верованиях, и ввести институт исламского права, систему права, явно противоречащую ценностям, закрепленным в Конвенции. Имелись также сомнения касательно позиции партии по поводу применения силы для достижения своих целей.

Большая Палата постановила, что, несмотря на то, что плюрализм идей и партий является неотъемлемым элементом демократии, государство может предотвратить реализацию подобной политической программы, пока она не приведена в исполнение посредством специальных актов, которые могут поставить под угрозу демократический режим и общественный порядок в стране.

Исход дела. Нарушение Статьи 11 не имело места.

ИЗВЛЕЧЕНИЕ ИЗ СУДЕБНОГО РЕШЕНИЯ (24)

ВОПРОСЫ ПРАВА

I. О предполагаемом нарушении статьи 11 Конвенции

49. Заявители утверждали, что роспуск партии Рефах и временный запрет ее руководителям, включая г-на Неджметтина Эрбакана, г-на Шевкета Казана и г-на Ахмета Текдала, занимать подобные посты в любой другой политической партии, нарушили их право на свободу объединения, гарантируемое Статьей 11 Конвенции, соответствующие положения которой предусматривают следующее:

“1. Каждый имеет право на свободу мирных собраний и на свободу объединения с другими, включая право создавать профессиональные союзы и вступать в таковые для защиты своих интересов.

2. Осуществление этих прав не подлежит никаким ограничениям, кроме тех, которые предусмотрены законом и необходимы в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, в целях предотвращения беспорядков и преступлений, для охраны здоровья и нравственности или защиты прав и свобод других лиц …”

А. Было ли нарушение

50. Стороны признали, что роспуск Рефах и другие сопровождавшие его меры составляют вмешательство в осуществление заявителями своего права на свободу объединения. Суд придерживается такой же позиции.

В. Было ли нарушение оправданным

51. Подобное вмешательство является нарушением Статьи 11, если оно не было "предусмотрено законом", не преследовало одну или более правомерных целей согласно п. 2 и не было "необходимо в демократическом обществе" для достижения этих целей.

1. "Предусмотрено законом"

(а) Аргументы сторон

(i) Заявители

52. Заявители утверждали, что критерии, использованные Конституционным судом для установления того, что Рефах стала центром антиконституционной деятельности, были шире, чем установленные Законом N 2820 о регулировании деятельности политических партий. Положения Закона N 2820, которые установили более строгие критерии по этому вопросу, в частности, касающиеся отказа исключить из партии членов, которые были осуждены за уголовные преступления, были отменены решением Конституционного Суда за одну неделю до принятия им решения о роспуске Рефах. Кроме того, первое из вышеупомянутых решений было опубликовано в Официальной Газете уже после роспуска Рефах.

53. Заявители утверждали, что все вышеизложенное не позволяло предвидеть, какие именно критерии стал бы применять Конституционный Суд для определения того, являлась ли Рефах центром антиконституционной деятельности. Новая версия Закона N 2820 не была доступна заявителям до роспуска Рефах. Невозможно было бы ожидать, что они будут организовывать свою политическую деятельность в соответствии с критериями, которые еще даже не существовали до роспуска партии. Заявители утверждали, что прежняя версия Закона N 2820 должна была применяться в их деле, и что после исключения Рефах своих членов, чьи заявления цитировались главным государственным обвинителем в его аргументах, Конституционный Суд должен был прекратить процедуру ликвидации.

(ii) Правительство

54. Правительство просило Суд отклонить аргументы заявителей. Оно заметило, что рассматриваемое вмешательство было четко предусмотрено статьями 68 и 69 Конституции, которые содержат требование о роспуске Конституционным Судом политических партий, представляющих собой центры антиконституционной деятельности в нарушение принципов равенства и светской, демократической республики, в частности. Оно подчеркнуло, что одним из условий роспуска политической партии, в частности, ее неспособность исключить тех ее членов, которые были осуждены за уголовные преступления, - условие, которое было добавлено Законом о регулировании деятельности политических партий к определению выражения "центр антиконституционной деятельности", - больше не применимо в данном деле в связи с теми изменениями, которые были внесены в Уголовный Кодекс. Другими словами, после отмены статьи 163 Уголовного Кодекса Турции, которая касалась распространения антиконституционных идей и создания объединений с этой целью, процедура, установленная в разделе 103.2 Закона о регулировании деятельности политических партий, была лишена всякого смысла. Правительство утверждало, что по этой причине раздел 103.2 являлся явно неконституционным в том, что его применение не позволило бы привести в полное действие Конституцию и, в частности, статью 69, п. 6, которая наделила Конституционный Суд единоличными полномочиями в вынесении решений о том, является ли политическая партия центром антиконституционной деятельности.

55. Правительство далее заявило, что решение о пересмотре конституционности конкретного правила, применяемого в определенном споре, не обязательно должно было быть опубликовано в Официальной Газете перед тем, как возник этот спор, для того, чтобы это правило действовало в его отношении. В подобной ситуации Конституционный Суд приостановил производство по делу до выяснения вопроса о конституционности законодательной меры, которую он должен был применить. Данная процедура представляла собой общепринятую практику Конституционного Суда Турции и верховных судов в ряде других европейских стран.

(b) Оценка Суда

56. Суд должен, во-первых, рассмотреть, не утратили ли заявители право ссылаться на данный аргумент, поскольку они признали в своих дополнительных замечаниях Палате и на слушании перед Палатой, что обжалуемые меры соответствовали внутреннему праву, и, в частности, Конституции. В своем решении Палата отметила, что стороны согласились, "что рассматриваемое вмешательство было предусмотрено законом, наложенные Конституционным Судом меры были основаны на статьях 68, 69 и 84 Конституции и разделах 101 и 107 Закона N 2820 о регулировании деятельности политических партий".

Однако Суд указывает на то, что "дело", направленное в Большую Палату, в принципе включает в себя все аспекты заявления, ранее рассматривавшегося Палатой в своем решении, и что его юрисдикция в данном "деле" ограничена лишь рамками решения Палаты о приемлемости. Он не исключает возможность лишения одной из сторон права выдвигать новые требования [представлять новые аргументы], когда такая сторона нарушает принцип добросовестности посредством радикального изменения своей правовой позиции. Однако подобное не произошло в данном случае, поскольку заявители представили в своих первоначальных заявлениях основной ход своей аргументации по этому вопросу.

Поэтому они не лишаются права поднять этот вопрос на данном этапе (см. mutatis mutandis, судебные решения в К. и Т. против Финляндии [БП], N 25702/94, п.п. 139-41, ЕСПЧ 2001- VII; Кингсли (Kingsley) против Соединенного Королевства [БП], N 35605/97, п.